Записки о жизни москвичей. Из бумаг H. I. Извольского
Изъ бумагъ H. I. Извольскаго, 1850-хъ и 1860-хъ годовъ
Каждое лѣто, послѣ уборки хлѣба, торговцы возвышаютъ цѣны на все: случится гдѣ нибудь, хоть въ одномъ уѣздѣ, неурожай ржи или овса—распустятъ слухь „что неурожай вездѣ" и набавятъ цѣны на крупу, хлѣбъ и пр. Вотъ ужь нѣсколько лѣтъ и осеней я такъ замѣчаю. Въ самомъ дѣлѣ торговцы держатся какого то систематичеокаго возвышенія цѣнъ на жизненные предметы.
Недавно мы замѣтили что русскій простой народъ любитъ свои грѣхи взваливать на другихъ: „съ больной головы на здоровую;" a естли не на кого взвалить, то на „бѣса" или „дьявола": „врагъ попуталъ!" говоритъ онъ. Къ несчастію эти убѣжденія народа поддерживаются y насъ даже въ литературѣ: недавно просматривая оглавленіе послѣдней книжки духовнаго журнала: „Душеполезное Чтеніе",который и предназначенъ для народа,—мы нашли между прочемъ статью въ которой дѣло идетъ о „преградахъ", „соблазнахъ" или „обольщеніяхъ" „врага" что, какъ извѣстно, означаетъ дьявола.
Похоронныѳ процессіи въ Москвѣ крайне неприличны, даже само духовенство идя впереди позволяетъ себѣ неприличіе: смѣяться, что жъ дѣлаютъ и говорятъ послѣ этого другіе, провожающіе?
Изъ статокихъ чиновниковъ кокарды на фуражкахъ носятъ одни дураки: я знаю нѣсколько умныхъ и образованныхъ гражданскихъ офицеровъ и ни одинъ изъ нихъ не носигь кокарды.
Что за варварская форма — покупка идетъ на кладбищахъ для умершихъ: торговатьея на могилахъ! Мѣрить шагами по росту и лѣтамъ умершаго ре-бенка!.. Если посадите цвѣты, деревцо — могильщики умышленно повредятъ, что нхъ наняли посадить и купили y нихъ деревцо.
Если въ глухую полночь на улицахъ и глухихъ переулкахъ Москвы раздаются крики: „Караулъ!" „Грабять!" „Помогите!"-изъ сосѣднихъ домовъ никогда никто не выйдеть -этого и обычая здѣсь нѣтъ!-мужчины спокойно спять и только женщипы твердятъ: „Господи!" И странно: на спасеніе утопающихъ всегда находятся люди съ самоотверженіемъ бросающіеся въ воду.
Обыватели то боятся ихъ сожгутъ.
— Жулик и то?
— Да! Полиція вѣдь выпускает, поймаютъ вора, подержатъ въ частномъ дому недѣлю—да и выпустятъ опять, да они мстять.
— Да, вотъ: котораго изколотили тотъ на другой день умеръ, a которые колотили и вытащили y него деньги, этихъ выпустили опять на волю.
— Какого убитаго нашли въ Спасѣ-Воспаскомъ—въ газетахъ было?
— A о часахъ то не было, a при немъ часы нашли да еще что-то цѣнное.
— Днемъ грабятъ!
— Недавно y женщины днемъ на улицѣ отняли узелъ въ какомъ то переулкѣ на Грачевской улицѣ.
— A что новинькаго въ газетахъ?
— Тѳперь до Римскаго Папы добираются.
— Что это? Послѣднія времена живемъ: противъ духовенства!!!
— Братъ на брата возстаеть! a все роскошь, трактиры, развратъ! Я вотъ вчера (въ воскресенье) послѣ обѣдни спрашиваю y старосты церковнаго: сколько доходу?
— Какой доходъ, говоритъ, убытку полтора цѣлковыхъ!
— Жулик и то?
— Да! Полиція вѣдь выпускает, поймаютъ вора, подержатъ въ частномъ дому недѣлю—да и выпустятъ опять, да они мстять.
— Да, вотъ: котораго изколотили тотъ на другой день умеръ, a которые колотили и вытащили y него деньги, этихъ выпустили опять на волю.
— Какого убитаго нашли въ Спасѣ-Воспаскомъ—въ газетахъ было?
— A о часахъ то не было, a при немъ часы нашли да еще что-то цѣнное.
— Днемъ грабятъ!
— Недавно y женщины днемъ на улицѣ отняли узелъ въ какомъ то переулкѣ на Грачевской улицѣ.
— A что новинькаго въ газетахъ?
— Тѳперь до Римскаго Папы добираются.
— Что это? Послѣднія времена живемъ: противъ духовенства!!!
— Братъ на брата возстаеть! a все роскошь, трактиры, развратъ! Я вотъ вчера (въ воскресенье) послѣ обѣдни спрашиваю y старосты церковнаго: сколько доходу?
— Какой доходъ, говоритъ, убытку полтора цѣлковыхъ!
Бородачь-купецъ заставилъ нѣмку-шарманщицу играть подъ дождемъ и забавился, издѣвался съ своими,—женой, снохой, и прочими надъ непріятнымъ положеніемъ бѣдной женщины.—Нѣчто дикое, звѣрское!
Вотъ какъ развращаютъ дѣтей y насъ: извощикъ отнялъ что то y мальчика-разносчика; мальчишка началъ ругать его крѣпкими русскими словами; смѣясь и забавляясь безсильнымъ гнѣвомъ недоростка извосчикъ, началъ стегать его, стращая, кнутомъ давая тѣмъ почувствовать мальчику, что онъ можетъ если захочетъ ударить его больно и ничто ему не помѣшаетъ это сдѣлать... Что выйдетъ изъ этого мальчика, когда онъ будетъ воспитанъ въ такихъ понятіяхъ и примѣрахъ?— Страшно подумать!
Если человѣкъ будетъ замерзать на улицахъ Москвы—пройдутъ сто, двѣсти человѣкъ прежде нежели выищится одинъ, который заимется судьбою несчастнаго. Перезябнувъ, я вошелъ погрѣться въ самую грязную харчевню.
— Что вамъ угодно? спросилъ y меня подойдя ко мнѣ мальчикъ.
— A воть погрѣться.
— Такъ ступайтѳ вонъ въ энту комнату. Я не противился и вошелъ въ комнату: это была пивная лавочка.
Вошла тоже погрѣться старуха-нищая—ее выгнали. Что причиной этой жестокости? A вотъ что выйдетъ изъ этого мальчика: онъ смотря на взрослыхъ—самъ такой же будетъ.
— Что вамъ угодно? спросилъ y меня подойдя ко мнѣ мальчикъ.
— A воть погрѣться.
— Такъ ступайтѳ вонъ въ энту комнату. Я не противился и вошелъ въ комнату: это была пивная лавочка.
Вошла тоже погрѣться старуха-нищая—ее выгнали. Что причиной этой жестокости? A вотъ что выйдетъ изъ этого мальчика: онъ смотря на взрослыхъ—самъ такой же будетъ.
Какъ—привыкли мы въ каждомъ дѣйствіи правительства видѣть эгоистическія происки частныхъ лицъ! Каждое нововведеніе объясняѳмъ мы обманомъ которому подвергнулось правительство отъ людей ищущихъ своихъ личныхъ пользъ и выгодъ,—такъ развращенно было нѣкогда наше общество!
Конечно не вдругъ отрѣшимся мы отъ тѣхъ пороковъ, которые въѣлись въ натуру нашѳго общества, въ ея кровь и плоть, но все же есть и быть могугь въ настоящее время и y насъ дѣйствія правительства неподготовленныя корыстью частныхъ лицъ; такъ недавно мы слышали слѣдующій разговоръ; дѣло шло объ словесныхъ судахъ открытыхъ въ Москвѣ при трехъ частныхъ домахъ:
— Лучше ли будетъ это? спрашивалъ одинъ.
— Не знаю... можетъ быть... отвѣчалъ другой, но причина очевидна: кто нибудь захотѣлъ предсѣдатѳльскаго мѣста.
Конечно не вдругъ отрѣшимся мы отъ тѣхъ пороковъ, которые въѣлись въ натуру нашѳго общества, въ ея кровь и плоть, но все же есть и быть могугь въ настоящее время и y насъ дѣйствія правительства неподготовленныя корыстью частныхъ лицъ; такъ недавно мы слышали слѣдующій разговоръ; дѣло шло объ словесныхъ судахъ открытыхъ въ Москвѣ при трехъ частныхъ домахъ:
— Лучше ли будетъ это? спрашивалъ одинъ.
— Не знаю... можетъ быть... отвѣчалъ другой, но причина очевидна: кто нибудь захотѣлъ предсѣдатѳльскаго мѣста.
Недавно мы говорили, что простой народъ очень боится частныхъ домовъ: причина этому понятна—дурное устройство нашей полиціи, — здѣсь народъ невиновать, но чего такъ боятся нищіе въ Москвѣ Юсуповскаго дома? Здѣсь другая причина, неговорящая въ пользу руоскаго простолюдина — страшная лѣнь и наклонность къ тунеядству.
Если на улицахъ Москвы олучится драка или смерть — проходящіе не потрудятся разнять, помочь слабому и это не простые люди: нѣтъ, простолюдинъ, побуждаясь одной природой своей. скорѣй пойдетъ на помощь... Нѣтъ, это мы бѣлоручки.
На Грачевской улицѣ отояла толпа y лавочки или трактира.
— Что здѣсь?
— Да дѣвка изъ б.... ушла: ее тащатъ назадъ, a она неидетъ. По переулку шла женщина въ пестромъ бурнусѣ; ее велъ подъ руку полупьяный мужчина, a сзади приставалъ къ ней и ругался другой мужчина. Толпа смѣялась и посильно острила; только женщнны смотрѣли на эту отвратительную сцену съ соучастіемъ и сожалѣніемъ, но и то не всѣ: многія, какъ и мужчины же, смѣялись... И это дѣлается среди бѣлаго дня!...
— Что здѣсь?
— Да дѣвка изъ б.... ушла: ее тащатъ назадъ, a она неидетъ. По переулку шла женщина въ пестромъ бурнусѣ; ее велъ подъ руку полупьяный мужчина, a сзади приставалъ къ ней и ругался другой мужчина. Толпа смѣялась и посильно острила; только женщнны смотрѣли на эту отвратительную сцену съ соучастіемъ и сожалѣніемъ, но и то не всѣ: многія, какъ и мужчины же, смѣялись... И это дѣлается среди бѣлаго дня!...
(Сцена между мѣщаниномъ (иногороднимъ), который переписывался въ московское мѣщанское общество и его знакомцемъ.)
Знакомый. Ну, что какъ твои дѣла, Василій Васильичъ?
Мѣщанинъ. Разорили разбойники! Дѣла еще и половины не сдѣлано, a ужь 100 руб. сер. стало. 50 руб. сер. одного пожертвованія на Совѣтѣ въ пользу общества внесъ, сколько не торговался съ ними,—a все моя неопытность: имѣй я опытность, человѣка для совѣта, все бы дешевле обошлось.
Знакомый. Ну вотъ, a все въ газетахъ пишутъ о взяточникахъ да разныхъ злоупотребленіяхъ, a все идегь попрежнѳму.
Мѣщанинъ. Что имъ гласность — печатная бумага! Еслибъ правительство висилицы устроило передъ присутственными мѣстами да повѣсило для примѣра прокурора какой нибудь палаты, они и тогда бы продолжали грабить ближняго... Не тѣмъ надо вывесть зло.
Знакомый. Ну, что какъ твои дѣла, Василій Васильичъ?
Мѣщанинъ. Разорили разбойники! Дѣла еще и половины не сдѣлано, a ужь 100 руб. сер. стало. 50 руб. сер. одного пожертвованія на Совѣтѣ въ пользу общества внесъ, сколько не торговался съ ними,—a все моя неопытность: имѣй я опытность, человѣка для совѣта, все бы дешевле обошлось.
Знакомый. Ну вотъ, a все въ газетахъ пишутъ о взяточникахъ да разныхъ злоупотребленіяхъ, a все идегь попрежнѳму.
Мѣщанинъ. Что имъ гласность — печатная бумага! Еслибъ правительство висилицы устроило передъ присутственными мѣстами да повѣсило для примѣра прокурора какой нибудь палаты, они и тогда бы продолжали грабить ближняго... Не тѣмъ надо вывесть зло.
Крестьянинъ. Намъ бы волю!
Горожанинь. Да вѣдь черезъ 12 лѣтъ....
Крестьянинъ. Э! да это замучаютъ господа то:—и теперь ужь стали нажимать: .,вы, говорятъ, вольные будете."
Горожанинь. Да вѣдь черезъ 12 лѣтъ....
Крестьянинъ. Э! да это замучаютъ господа то:—и теперь ужь стали нажимать: .,вы, говорятъ, вольные будете."
Вотъ еще разсказъ старика о службѣ своей въ Управѣ:
„Невозможно служить, особѳнно при моей должности: строгость и взысканія чрезмѣрныя, трудовъ бездна, такъ что не только что нѣть времени для отдыха, но и ходьба одна изнуряѳтъ силы! Благодарности откуда-либо со стороны за труды свои—нельзя и подумать! Боже избави! Когда дежурство, сохрани Богъ отлучиться, a тѣмъ болѣѳ когда находится будетъ арестантъ, конвертовъ приносятъ безъ малаго до тысячи—ихъ должно всѣ переписать и внести въ журналъ. Словомъ сказать служба самая тягостная, безпокойная и безвыгодная, a дѣваться некуда: нужда велить терпѣть и—терпишь."
„Невозможно служить, особѳнно при моей должности: строгость и взысканія чрезмѣрныя, трудовъ бездна, такъ что не только что нѣть времени для отдыха, но и ходьба одна изнуряѳтъ силы! Благодарности откуда-либо со стороны за труды свои—нельзя и подумать! Боже избави! Когда дежурство, сохрани Богъ отлучиться, a тѣмъ болѣѳ когда находится будетъ арестантъ, конвертовъ приносятъ безъ малаго до тысячи—ихъ должно всѣ переписать и внести въ журналъ. Словомъ сказать служба самая тягостная, безпокойная и безвыгодная, a дѣваться некуда: нужда велить терпѣть и—терпишь."
— Отсрочки въ Управу рѣдкіе возвращаютъ.
— Почему же?
— Потому что это не вмѣнено въ обязанность получателямъ, a Управа только проситъ объ этомъ, желаетъ этого.
Намъ вездѣ нужны понужденія, предписаніе, приказъ: a желаніе правительства мы не охотники исполнять: мы дожидаемся когда оно „велитъ", „прикажетъ", „предпишет".
— Почему же?
— Потому что это не вмѣнено въ обязанность получателямъ, a Управа только проситъ объ этомъ, желаетъ этого.
Намъ вездѣ нужны понужденія, предписаніе, приказъ: a желаніе правительства мы не охотники исполнять: мы дожидаемся когда оно „велитъ", „прикажетъ", „предпишет".
Гдѣ то на Арбатѣ или Пречистенкѣ выставлены y фотографа образчики его искуства т. е. фотограф. портреты. Точно такіе же портреты выставлены y недавно только появившагося фотографа за Москворѣчьемъ (на Пятницкой ул.) Какая разность въ содержаніи!
Здѣсь т. е. Замоскворѣчьемъ каждый какъ видно сидѣлъ по приказу, по заданной ему позѣ не смѣя шевельнутся и каждый какъ видно надѣлъ на этотъ случай новый сюртукъ только что съ иголочки. Здѣсь же (на Арбатѣ) напротивъ: каждый выбралъ себѣ позу свободно по своему вкусу и желанію, но... поза каждаго отличается здѣсь изысканностію. Здѣсь есть и атрибуты каждаго—чего здѣсь не увидитѳ!—и книжки, и бумаги, и перья, и сигарки, и трости, и шляпы, и даже кольца на рукахъ!!!
Здѣсь т. е. Замоскворѣчьемъ каждый какъ видно сидѣлъ по приказу, по заданной ему позѣ не смѣя шевельнутся и каждый какъ видно надѣлъ на этотъ случай новый сюртукъ только что съ иголочки. Здѣсь же (на Арбатѣ) напротивъ: каждый выбралъ себѣ позу свободно по своему вкусу и желанію, но... поза каждаго отличается здѣсь изысканностію. Здѣсь есть и атрибуты каждаго—чего здѣсь не увидитѳ!—и книжки, и бумаги, и перья, и сигарки, и трости, и шляпы, и даже кольца на рукахъ!!!
У Лѣснаго ряда подъ Вѣсками видѣли мы вотъ какую сцену: полупьяный мѣщанинъ проходя тротуаромъ, вырвалъ (ради шутки) трость изъ рукъ встрѣтившагося; потомъ разругалъ и ударилъ по затылку работника съ фабрики; все это видѣлъ случившійся здѣсь y лавокъ кварт. надзиратель, но послѣдній, какъ мы замѣтили, старался какъ будто не видать этого. Надзиратель поговорилъ что то съ буяномъ, какъ видно ему знакомымъ, и даже кажется шутилъ (мы отояли на другомъ тротуарѣ); потомъ буянъ подошелъ къ будкѣ, снялъ каску с сторожа и примѣривалъ кулакомъ къ щекѣ сторожа, какъ силенъ онъ нанесетъ ѳму ударъ.... И это все видѣлъ надзиратель, но отворотясь, взялъ извощика и уѣхалъ.
Источник: Сборник старинных бумаг, хранящихся в музее П.И. Щукина 1902 год.
На фото: "Московский дворик" Василий Дмитриевич Поленов, 1878 год.
На фото: "Московский дворик" Василий Дмитриевич Поленов, 1878 год.
ПРОШЛОЕ - РЯДОМ!
Услуги составления родословной, генеалогического древа.
ЗАКАЗ РОДОСЛОВНОЙ на нашем сайте:
www.genealogyrus.ru/zakazat-issledovanie-rodoslovnoj
ЗАКАЗ РОДОСЛОВНОЙ в нашей группе ВК: https://vk.com/app5619682_-66437473
Или напишите нам: arhrodoslov@yandex.ru
Работаем с 2008 года.
