Приложение 2. Юсупов Р.М. К семантике родовой символики башкир и этимологии этнонимов башкорт, иштяк. (Городские башкиры.Материалы VI Межрегиональной научно-практической конференции, посвященной III Всемирному курултаю башкир. Уфа, 2010, С.28-32). У башкир многие атрибуты былой родо-племенной структуры к настоящему времени не сохранились. В генеалогиях, фольклоре, памяти информаторов кроме этнонимов еще можно обнаружить данные о родовых тамгах и их названиях, птицах, деревьях, уранах. Они возникли в недрах родового строя и имели важное значение в жизни соплеменников в свете их анимистического мировоззрения. Тамги сохранились до настоящего времени, хотя уже потеряли свое былое значение. Р.Г. Кузеев в своей работе «Происхождение башкирского народа» приводит данные о более 3500 башкирских тамгах. Происхождение тамг до сих пор не выяснено. Предполагается, что они с древнейших времен отражали родовую принадлежность и закрепляли право на любую собственность. Кроме этого тамга в стилизованном виде могла отражать этноним рода. Например, «Народ змей», т.е. древние каи- кимаки, имели первоначальную тамгу в виде змеи, которая была воплощением родового духа.Тамга могла выступать и в роли оберега, когда она наносилась на борти, оружие, керамику, клеймили скот, а также наносили на тело татуировкой. Предполагается также, что тамги древних тюрков легли в основу орхоно-енисейской письменности. Наряду с тамгами семантика родовых деревьев и птиц также имела связь с мировоззрением башкир домусульманского времени. Можно заметить, что большинство родовых птиц у башкир относятся к соколиным (беркут, ястреб, кречет и т.д.), а деревья – к хвойным породам (сосна, лиственница). Онгоны и родовые деревья фиксируются чаще у наиболее древних по происхождению башкирских племен, таких как бурзян, усерган, мин, кыпчак и т.д., которые осели на Южном Урале еще в конце I тыс. н.э.
В башкирском фольклоре достаточно много примеров почитания деревьев и птиц. Материалы исторических преданий позволяют предположить, что у башкир в почитании родовых деревьев и птиц отразился культ предков, вера в бессмертие души. Считалось, что душа человека после его смерти перемещается в высокие деревья, через которые в образе птиц или с их помощью достигает верхнего мира. Отсюда не исключено, что родовая птица в глазах предков являлась живым воплощением духа предков, а родовое дерево – ее временным вместилищем. Видимо, не зря родовыми чаще избирались хвойные породы деревьев, которые достигали огромной высоты и отличались долголетием. То же с птицами. Величие и мощь дальних предков соответствовали онгону в образе птиц хищных пород. Считалось, что убийство священной птицы и порубка родовых деревьев, особенно на кладбищах, могло навлечь несчастье на весь род или племя, т.к. это было равносильно убийству духа предков, освященных старейшинами рода. В средневековых историко-литературных памятниках монгольского периода, таких как: «Тайная история монголов», «Золотое сказание», содержатся ценные сведения, подтверждающие эту мысль. В «Алтан тобчи» (Золотое сказание), например, прямо указывается, что у каждого человека существует свой тенгри-гений, или дух-хранитель. У монголов тенгри воспринимался в двух ипостасях. Во-первых, тенгри означало небо – как божество, божественное небо. Во-вторых, под этим понятием подразумевались духи, населяющие небо – небожители, покровительствующие и охраняющие каждого человека и все живое в природе. С этой точки зрения важным кажутся сведения и о смерти Великого Темучина. На 66 году жизни, в 22 год правления, в год красной свиньи (1227 г.) в 12 день 7 месяца он (Чингис-хан) стал Тэнгри, т.е. небожителем в форме духа. По этому поводу после смерти Чингис-хана сунитский багатур Кулугэтей произнес так называемую похвалу: «Обернувшись крылом парящего ястреба, ты отлетел, государь мой. Обернувшись крылом хватающего добычу ястреба, ты отлетел, государь мой!». Представление о душах умерших в виде птиц было весьма распространенным как в древних (Египет, Китай и др.), так и современных традициях. В качестве символа души птица выступает у эвенков, алтайцев, западно- сибирских угров и др. современных народов. В башкирском фольклоре немало примеров превращения людей в птиц или их тесном общении. Свободно парящая в небе птица, соединяющая верхний мир (небо) с нижним (земля), неизменно вызывала преклонение и почитание. Например, у народов Средней Азии голубь и другие птицы олицетворялись с душами умерших сородичей. В китайской мифологии журавль был связан с идеей долголетия, т.к. они являются переносчиками душ умерших. Образ птицы у людей всегда ассоциировался с небом и их связью с небожителями. Особенно в домусульманское время. В палеоазиатской мифологии ворон нередко выступает как родовой предок, как тотемная птица. В этом плане очень показательны весенне-летние праздники у башкир, связанные с кормлением птиц: «kарFатуй» («Грачиная свадьба»), «kарFа бутkаhы» («Грачиная каша»), «KэkYk сэйе» («Кукушкин чай»), описанные Л.И. Нагаевой. Здесь налицо проявление культа предков и преклонение перед тотемными птицами рода. Археолог Н.А. Мажитов считает, что тотемные птицы в данном случае являются не только покровителями, но и переносчиками человеческих душ. Древнейшие корни этих представлений Мажитов обнаруживает в археологических материалах и изобразительном искусстве средневековых племен Прикамья, Урала и Сибири. Об этом говорят массовые находки различных культовых предметов в образе получеловека-полуптицы. Таким образом, онгоны в виде родовых птиц являлись воплощением и носителями духов родовых предков башкир. Близким по семантике оказывается родовой боевой клич, который, с одной стороны, правильно трактуется как остаточное явление былой военно-политической организации башкир. Среди башкир ораны сохранились лишь в фольклоре и в памяти отдельных информаторов как секретный зов или отклик сородичей, неизвестный представителям других родов и племен. Нетрудно заметить, что известные сейчас ораны передают произношение этнонимов древних племен или имен далеких основателей рода. Например, у всех родов племени Усерган, а также Бурзян и восточных кыпчаков был общий уран – Токсоба. Кроме этого у отдельных усерганских родов ураном являлись Муйтен, Усерган. Отцом Муйтен-бия, ставшего башкирским ханом в XIII веке, был, как известно, Токсоба. У башкир племен мин, канлы, западных кыпчаков существовал общий уран – Байхонгор (Байhонгор), для родов Айлинского племенного союза общий уран звучал как Салават. Во время схватки, в критические минуты опасности кочевниками выкрикивался уран – клич, объединяющий, сплачивающий соплеменников. Фактически это был не столько боевой клич, сколько обращение и призыв к духу родового предка о помощи и поддержке по его имени. Поскольку имена в прошлом имели сакральное значение, постольку ураны всегда хранились в тайне. Таким образом, можно сказать, что у башкир идеи родового единства выражались через родовую символику, отражающую их мировоззрение и культ предков, в виде взаимосвязанной цепи: героический предок ® родовое дерево ® родовая птица ® оран (призыв к родовому духу).